Минэк представил свое видение правоприменительной практики и подзаконной базы в рамках нового 523-ФЗ «О технологической политике». По планам министерства, разработка и достройка недостающих норм быть завершена к середине года.
Презентация доступна по ссылке.
Есть три маркера достижения национальной цели по технологическому лидерству, утвержденных Президентом России: 1) уровень технологической независимости страны, 2) удельный вес высокотехнологичных товаров и 3) объем выручки малых технологических компаний (МТК).
Эффективность закона зависит от наличия достойного предложения со стороны отечественных поставщиков с одной стороны – а с другой, от релевантного спроса со стороны основных потенциальных заказчиков наукоемкой продукции (государства и корпораций).
Чтобы состоялось и то и другое, министерством продумана линейка ключевых инструментов техполитики:
В эту линейку помимо общих терминов и способов измерения прогресса входят:
- Планы и показатели развития технологий.
- Перезапуск программ инновационного развития госкомпаний и госкорпораций.
- Особый Федеральный проект «Технологии» (*расценивается Минэком как основополагающий инструмент выращивания малых технологических компаний).
- Нацпроекты технологического лидерства.
- Право на риск.
Максим Колесников, первый заместитель министра экономического развития Российской Федерации:
– Каждый из предусмотренных инструментов будет оцифрован. Для чего будет задействован интерфейс уже действующей платформы – «Витрина стартапов» для МТК, вкупе с существенной доработкой информационных сервисов по технологической политике.
В первую очередь, по словам Колесникова, Минэк намерен сосредоточить усилия на формировании единого классификатора технологий (чтобы данные классификатора были интегрированы в прошивку ГИС «Промышленность», ЕГИСУ НИОКТР (Единая государственная информационная система учёта результатов научно-исследовательских, опытно-конструкторских и технологических работ). гражданского назначения, а также в цифровые экосистемы ФОИВов.
– Зачем это нужно? Мы понимаем, что бюджетный ресурс ограничен, и надо максимально повышать эффективность его использования. Сегодня на уровне правительства у нас отсутствуют единые сквозные классификаторы. Например, по уровню готовности (освоенности) технологии, по реальным возможностям производства. Эти данные есть внутри ведомств и хранятся в закрытых регистрах Минэкономразвития, Министерства образования, крупных госкорпораций уровня Росатома. Но общих базовых правил развития еще нет. Первая задача – эти правила игры разработать и внедрить. Нужен сквозной, обновляемый классификатор технологий, – говорит Максим Колесников.
По словам эксперта, это позволит в режиме реального времени оценивать уровень освоения технологий и устанавливать стандарты перехода с одного уровня готовности к следующему этапу. Даст внятное представление о том, из каких источников происходит финансирование технологии; понимание – в какой наукоемкой продукции используется конкретное технологическое решение.
В масштабах национального рынка происходит своеобразное наложение матриц: одна и та же технология может применяться в совершенно разных отраслях. Далее должен состояться переход от основного «древа» базового классификатора к отраслевым классификаторам, которые будут формировать свои «ветви» технологических решений.
– Мы должны анализировать уровень технологического развития страны не на основе данных Росстата, которые безусловно качественные, вопросов нет. Но они имеют запаздывающий эффект. В то время как решения принимаются в режиме здесь и сейчас с заделом на будущее.
Таким образом, в подзаконной базе будут описаны все подходы и требования к разработке классификаторов, алгоритм и правила их использования.
Следующий большой блок задач – это разработка среднесрочных и долгосрочных отраслевых планов развития технологий.
– Принципиальная задача. Если сейчас посмотреть на документы стратегического планирования (взяв, например, автомобильную отрасль), – то мы увидим, что наши стратегические планы сводятся к производству чего-то (штук/автомобилей). Но какие это машины, на каком технологическом стеке они будут созданы, какие у них будут качественные характеристики? Такого понимания сейчас, к сожалению, нет. Поэтому мы отдельно прописываем инструмент формирования таких прогнозов и определенные правила по их составлению, согласованию (обязательно с привлечением научного и инженерного сообщества). Импортозамещение подразумевает адаптацию к текущему технологическому укладу. Но нам нельзя забывать, что продукция должна оставаться конкурентоспособной в планетарном смысле. А значит, нужно анализировать мировые тренды и создавать свои, – подчеркнул Колесников.
Все это в совокупности повысит точность долгосрочного прогнозирования по критически востребованным технологиям, а самое главное – их привязку и «заземление» в виде конкретной товарной номенклатуры, обеспеченной гарантированным спросом со стороны государственных и корпоративных заказчиков.
Также единая прошивка всех ГИСов классификатором технологий поможет определить перечень критически важных направлений, по которым необходимо иметь суверенный пакет развития внутри страны.
Следующий большой блок – программы инновационного развития госкомпаний и госкорпораций.
– Эти программы есть. Но они достаточно архаично сейчас формируются. Мы понимаем, что необходимо перезагружать методику их разработки, – пояснил замминистра .–Корректировать их целеполагание в соответствие с утвержденными национальными целями и нацпроектами технологического лидерства. Здесь предстоит большая работа с корпоративным сектором. Для них это серьезный источник господдержки, в том числе посредством «проращивания» МТК.
Минэкономразвития объединило усилия с Минобром на направлении поддержки молодых разработчиков. Две разные федеральные инициативы: «Взлет» (от стартапа до IPO) и «Платформа университетского технологического предпринимательства» – превратились в единую программу. Таким образом удалось сформировать полный жизненный цикл: от студенческой инициативы до встраивания молодой компании в кооперационные цепочки крупных заказчиков, с использованием возможностей фондового рынка. В Минэке подчеркивают, что данный проект надежно обеспечен бюджетным финансированием (на него выделено порядка 180 млрд рублей до 2030 года). Благодаря слиянию программ появились предметные меры поддержки: дополнительное финансирование на гранты (в т.ч. гранты на доращивание, реализуемые совместно с «Иннопрактикой»), появились лимиты для льготного кредитования малых технологических компаний. В ближайшее время начнет действовать мера по акселерации развития наукоемкого бизнеса – компенсация части затрат компании по выходу на фондовый рынок.
Карты технологической кооперации
Одна из ближайших задач – имплементировать в подзаконную базу национальные проекты технологического лидерства. Это будет сделано через стандартизацию правил и подходов к разработке так называемых «карт технологической кооперации».
– Карты техкооперации – это принципиальное отличие проектов технологического лидерства от любых других стратегий. В чем оно заключается: мы по поручению Председателя Правительства РФ не просто определили количество (килограммы и штуки) продукции, а совместно с отраслевыми экспертами разложили эту продукцию на ключевые компоненты. А компоненты, в свою очередь, – на технологии, которыми надо обладать. После чего была проведена оценка критичности этих технологий. Мы эти проекты видим в двух осях: с точки зрения мероприятий и объема продукции, и с точки зрения уровня готовности технологии (на актуальный момент времени и на перспективу до 2030 года). Михаил Мишустин поручил создать для него дэшборд, по которому он будет все эти нацпроекты контролировать.
Право на риск
Как отметил Максим Колесников «право на риск» как правовая категория и сейчас существует в законе о науке. Однако оно распространяется только на институты развития. Минэк предлагает расширить эту индульгенцию на конкретных получателей поддержки через эти институты развития – то есть конкретным технологическим компаниям.
– Мы обсуждали такую отдельную главу с отраслевыми экспертами. Сейчас мы активной фазе определения конкретной методики. Суть примерно в следующем: у каждой компании, получающей ту или меру поддержки, должна быть утверждена определенная внутренняя политика по рискам, по безопасности и обязательства по достижению необходимого результата. Но поскольку технологии сопряжены с высоким риском, мы понимаем, что часть заявленных планов может быть не достигнута. Либо итогом анализа и разработки может стать отсутствие результата. Здесь никто не говорит про умысел и нецелевое расходование средств – если разработчик был добросовестным, честно двигался к поставленной цели, однако результат НИРа показал, что гипотеза не работает. В таком случае право на риск должно работать.
Как пояснил замминистра, рассматривается особая процедура верификации таких рисков через специальную рабочую группу. С тем, чтобы с одной стороны снять ответственность с конкретного предпринимателя. А с другой повысить доверие бизнеса к венчурным проектам.
На слайде из презентации Минэкономразвития схематически отрисован комплекс предлагаемых инструментов, через которые будет обеспечиваться право разработчика на риск.
– Все эти инструменты взаимосвязаны – это такой цикл постоянного уточнения необходимых технологий. А на их основе – уточнения формальных перечней, на которые будет направляться приоритетное финансирование в рамках существующих доведенных лимитов. Мы этими средствами пытаемся максимально повысить результативность взаимодействия промышленности и научного сообщества. Все эти акты у нас так или иначе разработаны, они проходят межведомственное согласование. Далее – внесение в Правительство.
Идеальная картина русского мира, в которой государство отвечает за научно-технический прогресс и сотрудничает с бизнесом в его становлении:
Комментариев пока нет